Биография Андреева Леонида Николаевича

Годы жизни, литературные произведения, творчество Андреев Л.Н.




Биография, годы жизни, литературные произведения, творчество.


Биография Андреев Л.Н.


Андреев Леонид Николаевич

(1871 - 1919) - писатель. Род. в Орле, в семье землемера, учился в Орловской гимназии, затем в Петербургском и Московском ун-тах, окончил в 1897 юридический факультет, был некоторое время помощником присяжного поверенного. Еще подростком читал Шопенгауэра, позднее увлекался Ницше, был склонен к пессимизму, к мрачным настроениям и не раз покушался на самоубийство. Литературную деятельность начал в московской газете "Курьер" в качестве судебного репортера и фельетониста. Там же напечатал в 1897 рассказ "Бергамот и Гараська", обративший на него внимание М. Горького. В 1901 рассказы Андреева вышли отдельным сборником, и он сразу же получил широкую известность. Его дальнейший литературный путь отмечен рядом шумных успехов. Слава принесла А. материальную обеспеченность. Он выстроил себе "деревянный замок" в Финляндии и большую часть времени проводил там. Соприкасаясь в отдельные моменты с общественным движением предвоенных лет, А. фактически всегда оставался чуждым ему. Во время империалистской войны не только выступил ее сторонником, но незадолго до революции вошел в состав редакции реакционнейшей протопоповской газеты "Русская Воля". Работать в ней в качестве публициста он продолжал и после Февральской революции, заняв, т. о., место на крайнем правом фланге тогдашних общественных группировок. Октябрьская Революция нашла в нем, естественно, врага. Он эмигрировал в Финляндию, где и умер (12 сентябрь 1919). Политической активности он в эмиграции не проявлял, хотя есть указания (воспоминания Маргулиэса), что незадолго до своей внезапной смерти он вел переговоры с Юденичем о вступлении в его правительство министром просвещения.

А., быть может, наиболее характерный из представителей рус. буржуазной интеллигенции конца 19 в., отразивший в своих произведениях ее растерянность и шатания. Перепуганная сначала движением широких масс, которым она не могла овладеть, а затем реакцией, отошедшая от общественных вопросов, эта интеллигенция искала "заполнения" жизни в мистицизме, эстетизме, эротике и т. п. Все творчество А. - сплошной ужас сознания, растерявшегося перед загадкой жизни, - сознания, не умеющего уловить целесообразности и смысла в мире старых отношений и в то же время чуждого и враждебного живым творческим классам, в рядах которых ковались новые формы жизни. А. тщетно стучится во все доступные его взгляду двери и нигде не находит выхода из мрачной тюрьмы, какой рисуется ему жизнь.

А. начал свою поэтическую деятельность в старой реалистически-гуманитарной манере ("Бергамот и Гараська", "Петька на даче", "В подвале", "Жили-были" и др.). Здесь были отзвуки и Чехова и Диккенса. Но в первом же сборнике рассказов (1901), наряду с названными, помещены иные - в манере импрессионистской, с явным тяготением к символизму. Здесь уже начинают преобладать характерные для А. пессимистические настроения. Таковы рассказы: "Большой шлем", "Молчание", "В темную даль", "Рассказ о Сергее Петровиче" и, в особенности, "Стена" (1901), где в аллегорической форме А. пытался изобразить мрачную безысходность человеческой жизни. В рассказах "Бездна", "В тумане" (1902), вызвавших вздорные обвинения в порнографии, раскрывается - в формах нарочито-уродливых - физиологическая основа полового чувства. В рассказах "Мысль" и "Призраки" теряются границы между нормальным и ненормальным в душевной жизни человека; стройная, автономная мысль оказывается во власти стихийных сил; между сумасшедшими и здоровыми А. не признает существенной разницы. Наконец, в "Жизни Василия Фивейского" (1904) А. с большой художественной силой раскрывает, - на фоне скудной бытовой обстановки сельского попа, - трагедию религиозной; веры и "сурового и загадочного рока". От этих, ставших основными для А., тем (ужас одиночества, ужас жизни, бессилие разума) - А. временно отвлекли события 1904-1905 - война и революция. Под впечатлением их - правда, чисто внешним, ибо он не был непосредственным их участником, а лишь нервным, истеричным наблюдателем тогдашней борьбы, тогдашних революционных настроений, - им создано было несколько крупных произведений: "Красный смех" (1905), "Губернатор" (1905), "Так было, так будет" (1905), "К звездам" (1905), "Савва" (1906), "Царь-Голод" (1907), "Рассказ о семи повешенных" (1908) и некоторые др. Произведения эти, в особенности "Рассказ о семи повешенных", написанный с большой художественной силой, имели значительный успех в среде тогдашней интеллигенции, гл. обр., потому, что и здесь, - как в прежних своих рассказах, - А. говорил о "личности". Революция, по существу, в этих рассказах и драмах не отображена: тема сужена до личных переживаний отдельных людей, и люди эти, за редкими исключениями (в таких произведениях, как "Иван Иванович", как "Из рассказа, который никогда не будет окончен", как некролог революционера Мазурина), отмечены обычными "андреевскими" признаками - бессилия перед жизнью, обреченности. А. славит пафос борьбы у отдельной революционной личности, но пафос революции остается ему чужд. Уже в рассказах 1905 он, явственно, не верит в революцию, не верит в возможность завоевать свободу ("Так было, так будет"). Революционной массы, подлинной силы революции, в его произведениях или вовсе нет, или она выступает как слепая, стихийная, темная сила. Особенно резко сказалось это в "Царе-Голоде", где А. говорит о восставших голодных в тех же тонах, с тем же явным отвращением, с каким он изображает буржуазию, против которой восстание поднято, где в одну кучу сбиты рабочие, хулиганы и проститутки, убивающие беззащитных детей, сжигающие библиотеки и галереи.

В годы реакции А. вернулся, по существу, к прежним своим темам и к прежней символической манере письма. Но произведения этого периода лишены прежней четкости, хотя писательский талант А. ни в какой мере не ослабел: на творчестве А. сказалась "раздвоенность" интеллигентских кругов, с которыми он был связан личными связями: часть интеллигенции, большая, в меру развития реакции, уходила все глубже в личную жизнь и в дебри религиозно-философских проблем; другая - меньшая, не отказавшаяся от революционной борьбы, выкристаллизовывалась, - подпольным развитием этой борьбы, - в подлинную революционную силу. А. видел и тех и других: он брал основные темы своих новых работ из настроений первой, родной ему по мировоззрению, группы. Но отвернуться окончательно от второй он тоже не мог: его привлекала все та же, раскрывавшаяся в продолжении, казалось, безнадежной борьбы, сила "личности", поэтом которой он старался стать, - сила, недоступностью которой для себя он мучился всю жизнь. Он попытался дать синтез этих двух несовместимых течений: сочетать героизм с мещанством. Отсюда - мотивы богоборчества, как "героический корректив" к религиозным настроениям "большинства" и т. п. Т. к. задача была явно невыполнима, произведения этого периода ("Жизнь человека", 1906; "Черные маски", 1907; "Анатема", 1909; "Океан", 1911; "Иуда Искариот", "Елеазар", "Мои записки") носят печать "раздвоенности" и, зачастую, надуманности. То же, хотя и в более слабой степени, сказалось в его пьесах - "Дни нашей жизни" (1908), "Анфиса" (1909), "Gaudeamus" (1910), "Екатерина Ивановна" (1912), "Младость" и др., - бытовой реализм которых ознаменовал возвращение А. от революционных впечатлений к привычному быту.

Отсутствие внутренней цельности, искусственность произведений последних лет писателя и монотонность основных мотивов, на которых застыло творчество А., - все это привело постепенно к утрате им былой его популярности, в особенности в предвоенные годы, когда в широких кругах интеллигенции снова стали нарастать революционные настроения. Публицистическая деятельность, к которой он перешел во время войны и революции, оказалась неудачной: А. обнаружил в своих статьях крайнюю узость кругозора, убогость мысли и крикливую истеричность, заменявшую пафос и звучавшую особенно фальшиво на фоне общего революционного подъема. Равным образом, совершенно незначительно, и по содержанию и по форме, то немногое, что было им написано в эмиграции.

В творчестве А. можно найти образцы самых разнообразных литературных форм и жанров: он испытывал себя едва ли не во всех областях, кроме стихов и романа. Этот факт не случаен: для стихов у него не было совершенно необходимой для них внутренней искренности - хотя бы с самим собой, для романа - необходимой широты кругозора и идеологической четкости.

Анализ произведений русской и зарубежной литературы

Литературные произведения в кратком изложении

Биографии и творчество известных писателей